Ведь это — нерегулируемая цивилизованными законами серая зона, в которой действуют абсолютно бандитскими способами те, кто официально называются коллекторами. Их методы — не на грани, а уже — за гранью. Угрозы, шантаж, нападения, вымогательство.
Жительнице Петербурга на неделе коллекторы обещали сжечь ее детей — если не отдаст долг. И страшный случай прошлой недели, когда из-за брошенного коллектором в окно квартиры коктейля Молотова пострадал ребенок, питерские коллекторы записали себе в актив — вот посмотрите, так будет с теми, кто не платит.
Это только за последние недели. Да, на фоне кризиса сумма просроченных россиянами кредитов уже — 1 триллион рублей. Но тех, кто взял цивилизованные кредиты, все-таки защищает закон — о личном банкротстве. А есть еще и серая зона — микрокредиты, этакая схема с большой дороги, когда должник увязнет в процентах. И выдают эти кредиты, суммы которых очень невелики, на каждом углу — те, кто в 90% случаев вообще не имеет права финансовой деятельностью заниматься. Это такая полулегальная схема — деньги за пять минут, без объяснения — зачем, возьмете быстро — вернете быстро. Неправда. Уловок столько, что проценты растут ежесекундно.
Контор, предлагающих «скорую финансовую помощь», так много, что в Москве, выйдя из любого метро, можно не сомневаться: где-то рядом за углом тебя обязательно ждут быстрые деньги. Никаких справок не требуют, из документов спрашивают только паспорт. Если заявить с порога: очень нужны деньги, весь в долгах, а работы нет — в любом банке уже на этом разговор бы закончился.
Татьяна с мужем взяли на оплату квартиры 15 тысяч. А должны оказались — 40. Муж лишился работы, Татьяна была беременна. Первое время молодая семья справлялась, выплаты шли точно в срок. Но потом деньги закончились, и начались звонки.
«Они мне звонят, я говорю: у меня нет денег сейчас, я не работаю, давайте, буду частями вам отдавать. Я, вообще, хотела в суд обратиться, но, может быть, так все как-то решится», — говорит Татьяна Субботина.
Не решилось. К делу подключились коллекторы. По телефону обещают большие неприятности. Иногда — весьма экзотические. Речь коллектора кажется бредом не очень воспитанного человека, но Татьяна боится. Ведь после писем с угрозами ей уже сожгли детскую коляску.
Таксист Алексей Носов взял в кредит 25 тысяч на ремонт служебной машины. Затянул с выплатами, долг увеличился втрое. Дело передали коллекторам. Не выдержав постоянных угроз по телефону, мужчина покончил с собой. Теперь те же люди звонят его близким. Каждый день.
«Они продолжают угрожать, они продолжают оскорблять, они продолжают всю семью морально изводить, они либо ждут следующего, либо я не понимаю, чего они ждут», — говорит родственница Алексея Носова Лидия Журавель.
В кредитной организации уверяют: претензий к покойному они больше не имеют. Но о продолжающихся звонках говорить не хотят.
Процент, под который берутся деньги, кажется небольшим. Полтора-два, но это в день. Сколько получается за год, узнают только самые внимательные. В договорах и даже на сайтах эти данные — мелким прозрачным шрифтом. Есть что скрывать: реальная ставка может превышать 800%. То есть, взяв 50 тысяч, через год придется отдать 400. Цифры настолько дикие, что если дело о невозвращении кредита организация передаст в суд, заемщика могут освободить от набежавших неустоек.
«Те проценты, которые в договоре о неустойке прописаны, они, как правило, в суде убираются, потому что договор признается просто кабальным. Конечно, проще долг выбить. Услуги юриста нанимать, суды, госпошлины, приставы — это все время, это определенный штат людей, это невыгодно», — говорит юрист Данила Махалищев.
Концов не найти. Разные названия на вывесках и в уставных документах. Или еще типичный пример: офис в Москве, а юридический адрес в Ульяновске. Где искать защиты? Кому жаловаться? Вместо звонка в полицию, многие заемщики предпочитают взять новый кредит. Так советуют те, кто приходит за кредитом — старым.
«Человек уже находится на дне финансовой ямы, полностью зажат и коллекторы фактически снова вынуждают брать кредит. Не знаю ни одного примера, кому бы микрофинансовая организация помогла или спасла, а вот примеров, когда люди оказываются еще ниже, теряют свое здоровье, они, к сожалению нередки», — говорит руководитель общественного проекта «Стоп, коллектор» Вячеслав Курилин.
Официально в России работают 5 тысяч микрофинансовых организаций, в реальности — их намного больше. Для ведения этого бизнеса не нужны ни лицензия, ни большой уставной фонд. Отчетность — символическая. Что касается коллекторов, то их деятельность вообще законом не регулируется никак. На практике здесь приветствуются молодые мужчины крепкого телосложения. Главное качество — умение убеждать клиента любой ценой.
«Стук такой — аж дрожь в ногах. Я выскочила, говорю: вы что долбитесь? Мы, говорит, не долбимся, мы стучим, мы все про вас знаем, у вас маленький ребенок. Я говорю: вы заведомо знаете, что у меня грудной ребенок и вот так вот долбитесь. Они такие: а что нам, извиняться, что ли?» — рассказывает Наталья Малетина.
«Коллектор — это не сотрудник правоохранительных органов. Должник не обязан выполнять его указания, подчиняться его действия и даже не обязан общаться с этим человеком. Для того чтобы коллекторские службы могли взыскать задолженность, с другой стороны, — для того, чтобы коллекторские службы не превращались в вышибал эпохи 90-х годов, необходим здравый законодательный компромисс», — говорит экономист, доцент РАНХиГС Сергей Хестанов.
Но пока его нет, и это дикий бизнес. В том, что деньги может получить каждый, журналисты Первого канала убедились, обратившись в четыре микрофинансовые организации. Корреспондент представлялся безработным, без кредитной истории, без прописки и даже без временной регистрации в Москве, человеком без образования и планов на жизнь. Не отказали нигде, хотя просил он немало – 100 тысяч. Самые скромные кредиторы на возврат долга давали полгода. Но возвращать надо будет уже не 100, а 217 тысяч рублей.
Причем, если человек растворится в толпе и не вернёт свой долг, компания потеряет не так уж много. Грабительские проценты — это и есть страховка кредитора на случай, если кто-то решит не платить. Эксперт посчитал, сколько заработает организация, если половина таких заемщиков исчезнет вместе с деньгами.
«Наша годовая доходность при потере половины составит 94% на вложенный капитал. Мне трудно судить, сколько зарабатывают торговцы наркотиками, но, скорее всего, после всех издержек их доходность окажется меньше», — говорит экономист, доцент РАНХиГС Сергей Хестанов.
Компания «выходит в ноль», если деньги вернет хотя бы один из семи заемщиков. Все остальное, включая то, что выбьют из должника коллекторы, — чистая прибыль, и почти никакого мошенничества.
Георгий Олисашвили